В ряде судебных споров бремя доказывания лежит только на одной стороне. Например, в спорах о взыскании необоснованного обогащения бремя доказывания факта того, что правоотношения сложились, лежит на ответчике, в трудовых спорах бремя доказывания обоснованности увольнения лежит на работодателе и др. Доказательства должны быть получены законными способами и иметь отношения к данному спору. Также доказательства должны в достаточными для подтверждения того или иного факта.
В чем же, собственно, заключается трудность? Например, если по договору строительного подряда были подписаны акты выполненных работ, при этом одна сторона утверждает, что фактические выполненные объемы не соответствуют указанным в актах, то фактические объемы будут определяться на основании заключения судебной строительно-технической экспертизы. Ели речь идет об оказанных услугах, где нет материального результата, который может оценить эксперт, и нет актов оказанных услуг, доказывать выполнение услуг придется, перепиской сторон и иными «косвенными» доказательствами. Достаточность таких «косвенных» доказательств определяется судом по собственному усмотрению, поэтому прогнозировать насколько их достаточно, крайне сложно.
Кроме того, есть факты, которые в принципе трудно доказать, например, фактическое руководство компаниями каким-либо физическим лицом, не аффилированным с ними.
Но особые «трудности» доказывания своей «правоты» возникают в спорах с государственными компаниями или с компаниями с государственным участием, по причине того, что суды занимают их позицию. В качестве примера, хочу привести два дела.
Суть первого дела такова. Сбербанк уволил беременную сотрудницу, а как известно, расторгать трудовой договор с беременной женщиной нельзя. Сотрудница и банк 16.04.19 заключили соглашение о расторжении трудового договора, срок расторжения указали 17.05.19, так как сотрудница уходила в очередной отпуск. Банк до начала отпуска сотрудницы произвел отплату причитающихся ей выплат и даже выдал трудовую книжку с записью об увольнении в будущем времени. За несколько дней до наступления даты увольнения, сотрудница узнала, что беременна, и сразу уведомила банк о существенном изменении обстоятельств, о которых она не знала на момент заключения соглашения о расторжении договора и просьбе его аннулировать.
Банк сначала согласился аннулировать соглашение о расторжении, но потом передумал и сотруднице пришлось обратиться в суд. Перовский районный суд (дело №2-5010/2019) встал на сторону Сбербанка, даже невзирая на протесты прокурора. Суд счел, что соглашение сторон о расторжении трудового договора нельзя расторгнуть в одностороннем порядке (такое мнение противоречит разъяснениям, данным Верховным судом РФ), а также суд пришел к выводу, что материальное положение уволенной сотрудницы не пострадало от увольнения. Последний аргумент не только абсурден, но и циничен.
Суд рассчитал заработок сотрудницы до ухода в отпуск по беременности и родам прибавил к заработку пособие по беременности и родам и пособие по уходу за ребенком до 1,5 лет (не смотря, на то, что она сообщала, что у нее кредит и отпуска она брать не будет) и решил, что выплаченная компенсация покрывает полученные суммы. Выплаченная компенсация соответствовала заработку сотрудницы до рождения ребенка, при учете выхода на работу сразу после родов, материальное положение уволенной сотрудницы уже пострадало. Кроме того, женщина не может выйти на работу после родов, так как рабочее место за ней не сохранено.
В своих выводах суд пошел дальше, в решении он указал, что сотрудница имеет статус предпринимателя и может получать доход от предпринимательской деятельности, а также у сотрудницы в собственности есть имущество квартиры и машины, от которых она также может получать доход. То есть, по мнению суда гарантии беременным предоставляются, только при отсутствии у них имущества (некий материальный ценз). Вот такая защита материнства и детства происходит иногда в суде, кода работодатель Сбербанк, и очевидные, казало бы, вещи доказать не удается.
Второе дело (А40-220640/2018), которое хотелось бы осветить, связано со взысканием бездоговорного потребления электрической энергии МОЭСК. В 2018 МОЭСК обратился в арбитражный суд с иском к АО «МПСИ» о взыскании стоимости бездоговорного потребления электрической энергии за период с 2015 по 14.07.17. Суд первой инстанции удовлетворил иск частично, отказав в части взыскиваемых сумм за пределами исковой давности, апелляционный суд оставил решение в силе. Кассация отправила дело на новое рассмотрение указав ряд ошибок в доказывании обстоятельств по делу.
Вот к каким выводам пришла кассация. МОЭСК 14.07.19 составил акт о неучтенном потреблении электроэнергии, при составлении акта велась фотофиксация, но ее МОЭСК в дело предоставить не смог. Кроме того, непонятно как сотрудники МОЭСК могли попасть на территорию АО «МПСИ», ведь объект круглосуточно охраняется и никаких пропусков никто не заказывал, что подтверждается журналами посетителей. Доводы АО «МПСИ» о том, что проверка фактически не проводилась, не проверены обеими инстанциями.
Помещениями в проверяемом здании владеют три собственника, а из акта МОЭСКа не понятно в каком помещении проводилась проверка, отсутствует в акте и информация о месте установки проверяемого счетчика. Проводивший проверку сотрудник МОЭСКа в суд не вызывался и не опрашивался. Суд не принял мер по устранению противоречий в представленных сторонами доказательствах. Акт проверки в совокупности с другими доказательствами по делу не исследован. Кроме того, АО «МПСИ» пояснил, что отключение кабелей от счетчика произведено в 2015 уполномоченными лицами по заявлению АО «МПСИ», по причине неиспользования помещения, находящегося в аварийном состоянии. Этот довод судами обеих инстанций также не проверялся.
Судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон; арбитражный суд не вправе своими действиями ставить какую-либо из сторон в преимущественное положение, равно как и умалять права одной из сторон; лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (статьи 8, 9 АПК РФ).
Также статьей 159 АПК РФ предусмотрена обязанность суда рассматривать ходатайства участвующих в деле лиц по вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства и непосредственно связанным с ним. При этом ходатайства выступают процессуальным средством, при помощи которого участвующие в деле лица в ходе судебного разбирательства реализуют предоставленное им право обосновать свою позицию по существу рассматриваемого судом спора. Кассация, направляя дело на новое рассмотрение, указала, что суду необходимо дать надлежащую правовую оценку доводам сторон и доказательствам в их совокупности и взаимной связи, принять меры к надлежащему установлению обстоятельств проведения и фиксирования результатов спорной проверки, устранению противоречий в представленных сторонами в дело доказательств, и при правильном распределении бремени доказывания.
Приведенное в пример первое дело показывает, что суд при вынесении решения установил обстоятельство (материальное положение уволенной сотрудницы), не имеющее правового значения для дела, и под влиянием этого обстоятельства, вынес решение не основанное на законе. Во втором деле, судьи первых двух инстанций вообще не стали слушать ответчика, и всё что сообщил МОЭСК сразу посчитали доказанным и неопровержимым.
Не хочу чтобы эта статья навела Вас на мысль, что с сильными мира сего бессмысленно судиться, собственно, спор с МОЭСКом это хорошо подтверждает. В таких делах надо особое внимание обращать процессуальные нормы – все ходатайства, пояснения оформлять письменно, при необходимости сдавать через канцелярию суда, подавать замечания на протоколы суда (при необходимости) и др. Так как нарушение именно процессуальных норм может стать причиной отмены незаконного решения.