Сегодня хочу написать статью, касающуюся оспаривания мнимой сделки. Желание мое вызвано тем, что 17 августа 2021 Верховный суд Крыма отменил решение ялтинского суда и признал договор дарения доли в недвижимости мнимой (ничтожной) сделкой.
История, предшествующая судебному спору, такова.
В Крыму была мини-гостиница, владели которой три человека в равных долях. В 2014 году, после того как Крым перешел под юрисдикцию России, один из собственников дарит свою треть другому собственнику, заключив договор дарения доли на территории Украины у украинского нотариуса и зарегистрировав переход права собственности в реестре недвижимости Украины. На территории России переход права собственности не регистрировался. Также стороны в договоре указали, что к нему применяется право Украины, а не России.
Сделка была мнимая, то есть совершенная лишь для вида. Причина ее заключения более чем банальна: даритель испугался, что на имущество могут наложить арест. После дарения даритель продолжил пользоваться гостиницей, сдавать ее отдыхающим, причем за 2014 год даритель оплатил за себя НДФЛ от сдачи недвижимости в наем. В 2015 году даритель поставил гостиницу на кадастровый учет в России, указав себя в качестве собственника одной трети доли. А в 2017 году даритель и одаряемый снова обратились к нотариусу на Украине с просьбой расторгнуть мнимый договор дарения. Украинский нотариус отказал в оформлении расторжения договора, ссылаясь на нахождения имущества в Крыму, то есть, с точки зрения украинского законодательства, на оккупированной Россией территории.
В 2019 году даритель скоропостижно скончался, так и не оформив расторжение мнимого договора. В 2020 году (спустя 6 лет с момента дарения) одаряемый обращается в ялтинский суд с иском об исключении одной трети доли гостиницы из наследственной массы и признании за собой права собственности на долю. Наследнице дарителя, которую я представляла в суде, ничего не оставалось как предъявить встречный иск, о признании договора дарения ничтожным по причине мнимости.
Теперь коснусь юридической части этого спора.
Первое, о чем хочется написать — это об основаниях квалификации сделки как мнимой. В пункте 86 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 года №25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой ГК РФ» разъяснено, что судам следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществлять для вида ее формальное исполнение, при этом сохранив контроль отчуждающего имущество лица над ним. Мнимый характер сделки выдает и такое поведение ее сторон в период после совершения сделки, которое никак не учитывает произведенных сделкой правовых последствий. Иными словами, контрагенты продолжают вести себя так, как будто и не заключали соответствующего договора.
Таким образом, стороне, заявляющей о мнимости сделки, в суде надо доказывать, что даритель (продавец и др.) продолжает пользоваться имуществом как своим собственным.
Со стороны наследницы в качестве таких доказательств были представлены: документы подтверждающие расходы на гостиницу; уплату НДФЛ за дарителя от сдачи гостиницы в наем; данные кадастрового учета 2015 года, где даритель значится собственником; постановление украинского нотариуса 2017 об отказе расторгать договор дарения; а также показания двух свидетелей, подтвердивших проживание в гостинице и взаимодействие по этому вопросу только с дарителем. Кроме того, суд запросил данные миграционного учета, согласно которым одаряемый в Россию (соответственно и в Крым) не въезжал после заключения договора дарения. А пользоваться гостиницей, находясь в другой стране, весьма затруднительно. Одаряемый никаких документов в суд не представил, а кроме показания одного свидетеля (третьего сособственника гостиницы), который сказал, что это он управлял гостиницей от имени одаряемого, и все расходы на содержание гостиницы одаряемый ему компенсировал. Письменных доказательств этому не имеется.
Второй вопрос, поднятый в данном споре, право какой страны (Украины или России) применять к данному договору дарения, ведь стороны указали, что к нему применяется право Украины. Пункт 2 статьи 1213 ГК РФ содержит императивную норму об определении права, применимого к договору в отношении находящегося на территории Российской Федерации недвижимого имущества, которая исключает возможность заключения сторонами соглашения о выборе применимого права. Так как по договору дарилось недвижимое имущество, по форме и содержанию он должен соответствовать нормам российского права, и переход права собственности должен быть оформлен в российском реестре. Стороны не могли применять к нему украинского законодательства, это условие договора является недействительным.
Так как спорный договор дарения, заключенный на Украине, содержит все существенные условия, предусмотренные российским законодательством для договоров дарения, то говорить о его незаключенности нельзя. Договор заключен. Переход права собственности от дарителя к одаряемому не оформлен.
Третий вопрос – это применение срока исковой давности. Как было указано выше, с момента заключения договора прошло более 6 лет.
В силу пункта 2. ст. 165 ГК РФ, если сделка, требующая государственной регистрации, совершена в надлежащей форме, но одна из сторон уклоняется от ее регистрации, суд по требованию другой стороны вправе вынести решение о регистрации сделки. В этом случае сделка регистрируется в соответствии с решением суда. Срок исковой давности по искам о регистрации права собственности составляет 1 год с момента заключения сделки (п. 4 ст. 165 ГК РФ). Но одаряемый не обращался с иском о регистрации перехода права собственности. Он подал иск о признании за ним права собственности, по незарегистрированному договору дарения. На такие иски распространяется общий срок исковой давности 3 года, который истек в 2017 году (подан иск в 2020).
Теперь посмотрим, что со сроком исковой давности у наследницы дарителя. Напомню, что она просит признать ничтожный договор недействительным. Это очень интересный и редко встречаемый в практике случай. Дело в том, что мнимый договор ничтожен сам по себе, поэтому чаще всего в суд не обращаются с требованием о признании его недействительным, а просят применить последствия недействительности сделки. В нашем случае договор не исполнялся и никаких последствий, которые надо было бы аннулировать, не породил. В силу п. 3 ст. 166 ГК РФ требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной. То есть заявить такое требование можно.
Срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки (ст. 161 ГК РФ). Если исполнение не началось, а оно не началось, то срок исковой давности течь не начинает. Таким образом, у наследницы срок исковой давности истек бы в 2024, и не был пропущен в момент подачи встречного иска в 2020 году.
В феврале 2021 ялтинский суд, к моему большому удивлению и разочарованию, вынес решение об исключении подаренной одной трети гостиницы из наследственной массы и признании права собственности на нее за одаряемым.
Ялтинский суд посчитал, что срок исковой давности не пропущен одаряемым, так как он о нарушении своего права узнал только в момент оформления наследства, то есть в 2019 году. Уплате налогов и постановке гостиницы на кадастровый учет суд вообще правовой оценки не дал. Уплату коммунальных платежей и других расходов дарителем, суд расценил как ведение совместного хозяйства, о котором стороны договорились (хотя никаких доказательств тому нет). Показание свидетелей, подтверждающих, что даритель сдавал номера в гостинице отдыхающим, суд отверг по причине того, что свидетели не являются свидетелями заключения сделки между дарителем и одаряемым. Попытку сторон расторгнуть договор в 2017 суд отверг, указав, что расторжение не было письменно оформлено, следовательно, договор не расторгнут.
Трудно судить о причинах, по котором судья вынес такое решение, но законным и обоснованным его считать никак нельзя. Верховный суд Крыма 17 августа 2021 отменил это решение полностью и вынес новое, признав договор дарения мнимой сделкой.
Завершая эту статью, хочу сказать, что получать вопиюще незаконные решения любому человеку очень тяжело. В этот момент кажется, что правды и справедливости вообще не добиться и обжалование бесполезно. К большому счастью это не так. Когда суд апелляционной инстанции задал вопрос представителю одаряемого, почему в 2015 году при постановке на кадастровый учет даритель был указан в качестве собственника, представитель не нашелся что ответить…
Одним словом – все хорошо, что хорошо заканчивается!!!
Вот ссылка на текст апелляционного определения Верховного суда Крыма